С мая по начало августа на Санта-Монику с океана наползает утренний туман. Он рассеивается в течение нескольких часов, когда его разгоняет жаркое калифорнийское солнце. Однако же калифорнийцы, отличающиеся капризным юмором, характерным для людей, живущих в климате, близком к идеальному, придумали названия-страшилки для летних месяцев (а май – конечно же, лето в этих краях): «Седой май», «Июньский мрак», «Июль без неба» и, самое изобретательное, — «Тумангуст» вместо августа (May Gray, June Gloom, No-Sky July, Fogust).
Природа этого явления заключается в том, что океан в Калифорнии холодный. С наступлением жарких месяцев контраст температуры воздуха и воды порождает туманы.
Несколько майских дней мы прожили в Санта-Монике, и вот разрозненные впечатления от этого опыта.
По Санта-Монике в роллс-ройсе
В первый же день, когда мы только начали распаковывать чемоданы, явился друг наших друзей Саша с заманчивым предложением покататься на роллс-ройсе по Санта-Монике и заглянуть на стройку его дома. Я не очень разбираюсь в машинах и никогда раньше не сидела в роллс-ройсе, но то, на чем Саша подкатил, напоминало роскошную калошу на колесах: ослепительно черную снаружи и ослепительно красную внутри. Хозяин раздал нам по бейсболке, и за окном замелькали особняки в окружении магнолий и гигантских сосен, пока мы не вырулили на обсаженный стройными королевскими пальмами Тихоокеанский бульвар, переходящий в Тихоокеанское шоссе, тянущееся вдоль всей Калифорнии с севера на юг.
Легендарный майский туман к тому времени уже растаял без следа, и океан по левую руку от нас жарко блестел под солнцем, отражаясь и дрожа в окнах машины.
Вид на залив Санта-Моники из Пасифик Пэлисейдс
Если двигаться по Тихоокеанскому шоссе на север, следующим за Санта-Моникой пригородом Лос-Анджелеса будет Пасифик Пэлисейдс, давший название одноименной мыльной опере. Палисадник – это пространство между домом и дорогой; в Калифорнии его обычно занимают подстриженные лужайки и цветники. В случае с Пасифик Пэлисейдс, расположенном на холме, палисады представляют собой тенистые сады, буйная тропическая растительность которых наряду с высокой оградой призваны скрывать от нескромного взгляда дорогие виллы. Дом одного из бывших обитателей «палисадников», нефтяного магната Пола Гетти (в 60-е годы его называли самым богатым человеком в мире), считается достопримечательностью Лос-Анджелеса.
Архитектор Фрэнк Гери построил знаменитое здание музея Гуггенхайма в Бильбао. А этот дом в Санта-Монике он построил для себя
С галереи строящегося на вершине холма дома Саши открывается захватывающий вид на весь залив Санта-Моники. Дома, даже самые дорогие, в этой части Калифорнии строят с деревянным каркасом: в случае нередких здесь землетрясений дерево способно самортизировать удар.
Но у этой конструкции есть оборотная сторона. Еще чаще, чем землетрясения, в Калифорнии случаются пожары, и один из них разгорелся в соседнем каньоне вечером того же дня. О чем мы узнали не по телевизору, а благодаря звукам сирены, неожиданно огласившим окрестности из смартфонов Володи и Наташи. Так в Санта-Монике оповещают о стихийных бедствиях. Помимо голосового сигнала, на мобильные телефоны поступают текстовые сообщения с описанием происшествия, информацией о перекрытии дорог и инструкциями о том, как себя вести.
В ожидании выезда на пожар
Газеты писали, что, скорее всего, пожар — дело рук поджигателя, которого вроде бы заметил с воздуха полицейский патруль.
В оставшиеся дни в небе постоянно кружили пожарные вертолеты, а пожарные машины выстраивались рядами вдоль океана на случай серьезного развития событий. Как писала Los Angeles Times, владельцы нескольких сотен многомиллионных особняков в Пасифик Пэлисейдс получили предписание эвакуироваться. Некоторые дома представляют собой фермы редких животных – эвакуировали и животных. К счастью, пожар на этот раз не имел серьезных последствий, но газеты обратили внимание на то, что сезон пожаров, как правило, приходящийся на середину лета и осень, начался в этом году необычно рано. За первые пять месяцев года пожары охватили в четыре раза большую территорию, чем за тот же период прошлого года.
Романтическая Санта-Моника, как из романов Раймонда Чандлера
Мой муж в молодости зачитывался детективными романами Раймонда Чандлера, действие которых происходит в 30-е -40-е годы в Бэй-Сити, вымышленном пригороде Лос-Анджелеса. Никто толком не знает, почему Чандлер не назвал истинное место похождений детектива Филипа Марлоу (а это, конечно, была Санта-Моника, что угадывается во множестве описаний), но предполагают, что писатель не хотел навлечь на себя гнев местной полиции, коррупцию которой он разоблачал.
По нашим временам и нравам (причем не только американским) все эти прегрешения выглядят достаточно буднично, но сама атмосфера романов в стиле «нуар» прочно ассоциируется с Санта-Моникой, придавая ей налет романтики. Кое-что об этом я подробней расскажу в одном из следующих репортажей из Калифорнии, в котором речь пойдет о знаменитом пирсе Санта-Моники. В годы Великой депрессии с пирса отходили водные такси, доставлявшие пассажиров на борт роскошных плавучих казино, принадлежавших местному гангстеру Тони Корнеро. Под звуки оркестров здесь выигрывались и проигрывались миллионные состояния, и огни бешено плясали на черной масляной глади залива Санта-Моника.
Золотой закат над Санта-Моникой
На второй день нашего пребывания в Санта-Монике небо заволокло серыми тучами, и с него просыпалась тончайшая взвесь, как будто невидимый садовод нежно опылял растения. Магнолии на авеню Карлайл благодарно ответили на такую заботу влажным блеском листьев, среди которых уже начали распускаться белоснежные бутоны. Наташа, давно живущая в Санта-Монике, говорит, что, если сорвать цветок магнолии и попытаться поставить его в вазу, он скоро почернеет. К некоторым созданиям природы лучше не прикасаться.
Серым майским утром расцветает магнолия на авеню Карлайл
Но правда состоит в том, что и магнолии на авеню Карлайл, и сосны на 14-й стрит, и королевские пальмы на бульваре Сан-Висенте (на котором некоторое время жил Раймонд Чандлер) – все это выращено заботливыми руками жителей Санта-Моники. Сто двадцать лет назад то, что сегодня называется Большим Лос-Анджелесом, представляло собой безжизненную пустыню. История о том, как отцы Лос-Анджелеса похитили воду из соседней долины и превратили город в цветущий сад, легла в основу фильма «Китайский квартал» с Джеком Николсоном.
Раннее утро на бульваре Сан-Висенте, где когда-то жил Раймонд Чандлер
И сегодня в Санта-Монике каждая улица к северу от Монтаны с ее бутиками и кафе, в одном из которых, по словам Володи, он часто встречал Арнольда Шварценеггера в бытность того губернатором Калифорнии, — так вот сегодня эти улицы можно различать по деревьям, которыми они обсажены.
Исполинская сосна перед домом в Санта-Монике
Прямо по дорожкам бегают серые белки, на них никто здесь не обращает внимания, а они не обращают внимания на людей. Как-то на наших глазах белка вертикально спустилась с пальмы, при этом умудряясь удерживать перед собой здоровенную шишку. Вместе со своей добычей зверек с достоинством пересек дорожку и скрылся в ближайшем палисаднике среди кустов белых роз.
Обитатели Санта-Моники в шутку называют себя сонным пляжным городком
В Тихоокеанском парке, который идет по берегу океана вдоль Тихоокеанского бульвара, к белкам присоединяются столь же непугливые кролики. Они скачут по подстриженным газонам, не смущаясь утренними поджарыми бегунами и бомжами, мирно спящими на траве.
Непугливый кролик Санта-Моники
Парк расположен на высоком берегу, который резко обрывается к пляжу, а посреди широкой желтой полосы песка извилистой серой лентой проложена бетонная прогулочная дорожка, по которой бегут, катят на велосипедах спортивные жители Санта-Моники, приветствуемые серым океаном в белых хлопьях прибоя.
На улице Санта-Моники
В Санта-Монике, как повсюду в Калифорнии, испанский язык является вторым основным языком, но здесь на улице ты слышишь его особенно часто. Все строительные работы – а на тихих улицах Санта-Моник постоянно перестраивают или ремонтируют частные дома – ведут рабочие мексиканцы. Все сады подстрижены и политы руками выходцев из Мексики.
Лимоны в Санта-Монике растут гроздьями, что твой виноград
Как-то застали забавную сценку. Трое мексиканцев наводили порядок в палисаднике, где на лужайке картинно расположились причудливых форм кактусы. Были среди них и опунции с широкими колючими листьями и красными шишками съедобных плодов. В Мексике этот кактус называется нопаль, и его ценят не столько за плоды, сколько за листья. Если счистить с них иголки и слегка обжарить на углях, а затем нарезать ромбиками, из нопаля получается отличный салат.
Так вот один из мексиканцев, возившихся в саду, нарезал для себя дюжину молодых листьев опунции, сложил их стопкой, и пугливо озираясь и прикрывая добычу полами синей спецовки, понес к машине. Сегодня в его семье будет салат из нопаля.
Уличный лоток с мексиканской едой на Тихоокеанском бульваре Санта-Моники
Ну, а закончу на сегодня вот чем. На одной из улиц Санта-Моники к северу от Монтаны мы каждый вечер, гуляя, проходили мимо дома, перед которым хозяева выставляли миску ярко-оранжевых кумкватов. На бумажке надпись от руки: «Бесплатные кумкваты. Органические». Тронула вот эта приписка: «Органические» — как если бы самого факта того, что фрукты раздают бесплатно, недостаточно. Да и то сказать, кумкваты и мушмула в Южной Калифорнии растут у домов не как фруктовые, а как декоративные деревья.
Мы вернемся в Санта-Монику на днях и побываем на ее фермерском рынке.