Пленные боги Чан-Чана

Правители культуры чиму нашли гениальный способ снабжать себя и своих подданных всем необходимым. Воюя с соседями, они похищали их богов. Фигуры божеств свозили в город Чан-Чан, где содержали в специальных отгороженных помещениях – что-то вроде тюрьмы для богов. Жители побежденных государств, привыкшие почитать своих богов, привозили им подношения. На выжженных солнцем землях Чан-Чана потребовалось создавать гигантские склады, чтобы вместить все дары чужим и своим богам.

Построенный где-то около 1300 года, Чан-Чан на севере Тихоокеанского побережья Перу был, вероятно, самым большим городом мира. Самое поразительное, что город, построенный из глины, дожил до наших дней и с каждым годом все увеличивается в размерах, благодаря непрерывно ведущимся здесь археологическим работам.

Мы побывали в Чан-Чане на пути в Трухильо. От Лимы до Трухильо — час лета. Мы взяли в аэропорту Трухильо такси и поехали в город. По обеим сторонам дороги тянутся серые ряды покатых стен и невысоких холмов. Такое впечатление, что кто-то разбил грядки, перекопал землю, а потом бросил, не засеяв. Вот это и есть Чан-Чан.

Таксист предложил завезти нас на несколько минут на раскопки – просто потому, что это по пути. Несколько минут в итоге превратились в более чем часовой поход среди саманных стен древнего города в сопровождении Селио. Ему на вид лет сорок, он работает гидом и с гордостью называет себя потомком культуры чиму.

Чан-Чан никогда не был городом в привычном смысле слова. То есть он не был местом, где жили люди. Это был административный центр, из которого вожди чиму управляли своим государством, и для этого им требовалась помощь богов и помощь загробного мира. Собственно общение с двумя этими мирами и составляло суть административной деятельности вождей.

Когда привыкаешь к хождению по лабиринту среди серых стен, то начинаешь немного ориентироваться и улавливать смысл этих построек. Они представляют собой цепь замкнутых пространств с узкими входами («Входите узкими вратами», — сказано в другую эпоху в совершенно другой реальности, но, в сущности, о том же самом). А еще это чем-то напоминает по геометрии Запретный город в Пекине.

Перуанский город богов был в равной степени городом мертвых и городом живых. В дни самых главных праздников, например, зимнего или летнего солнцестояния в город вносили мумию последнего из покойных вождей. Мумию, облаченную в золотые доспехи и украшения и оттого весившую не меньше центнера, несли из одного внутреннего двора в другой. Мертвый вождь, который с уходом в мир теней не прекращал заботу о своем народе, был занят исключительно важным делом посредничества между живыми вождями и богами, а также интерпретацией воли последних.

Как минимум дважды в год мумию выставляли на всеобщее обозрение, чтобы народ верил: забота о его интересах в надежных, хотя и неживых руках. Ослепительный покойник представал перед толпой в компании своего не менее ослепительного живого наследника, и это был один из редчайших случаев, когда подданные имели возможность лицезреть своего здравствующего правителя.

Пока мы медленно продвигаемся мимо саманных стен, мои внуки Филипп и Даня заняты поисками сокровищ. Некоторые из этих сокровищ они видели накануне в Лиме, в музее Ларко. В нем выставлено 45 тысяч древних сосудов – в основном культуры чиму. Большая часть коллекции с севера Перу, порядка четырех тысяч – непосредственно из захоронений Чан-Чана, рассказывает Селио. Неудивительно, что Филипп и Даня уподобились археологам в надежде найти свою великолепную вазу или хотя бы черепок.

Рядом работают настоящие археологи – мужчины и женщины в пыльных комбинезонах с респираторами. Они заняты достаточно прозаичным делом: замазывают глиной часть из освобожденных из-под вековых наслоений развалин. «Принцип современной археологии очень прост, — говорит Селио. – То, что не можешь сохранить, – законсервируй».

Еще несколько лет назад стены, мимо которых мы сейчас идем, были погребены под слоем глины. Будучи освобождены из-под земли, они оказались беззащитными перед дождями, которые их размывают. В каком-то смысле, археологи заняты достаточно разрушительным делом. Поскольку стены сложены из необожженных саманных кирпичей, они не могут долго выдерживать воздействия внешней среды. Чтобы защитить их, нужно обмазывать кирпичную кладку слоем глины.

Но это единственная вольность, которую позволяют себе археологи. Они не пытаются реконструировать безвозвратно утраченное, как это делали в некоторых исторических местах в Мексике. Именно поэтому Чан-Чан причислен ЮНЕСКО к памятникам мирового исторического наследия человечества.

Но и того, что удалось освободить от плена времени, достаточно, чтобы получить представление о грандиозных масштабах Чан-Чана. «Видите ту гору? — показывает Селио. – До нее 7 километров. А вон ту? До нее 11 километров. Вся эта территория – это Чан-Чан. За те полвека, что ведутся раскопки, освобождено из-под земли порядка 40 тысяч квадратных метров. Но это только одна шестая часть 1% той территории, что занимал город. У нас впереди работы на тысячу лет вперед».

Сам Чан-Чан просуществовал гораздо меньше. В конце XV века его завоевали инки. Не добившись результата военным путем, они пошли на хитрость и отвели от Чан-Чана реку, снабжавшую город водой.

То, что не разграбили инки, довершили испанские конкистадоры, разгромившие империю инков. Франсиско Писарро основал неподалеку от Чан-Чана новый город, который назвал в честь своей малой родины Трухильо (об испанском Трухильо, где мы были в сентябре 2014 г., можно почитать здесь). Самый большой город мира, созданный гордыми повелителями богов, стал разрушаться, когда боги покинули его. Величественные стены и дворцы, построенные из глины, таяли под тропическими ливнями, как тает кусок сахара в чашке чая.

В дальней от входа на раскопки части городища находится могила одного из правителей чиму. Она представляет собой длинный ров, ведущей к пещере, в которой покоилась мумия. Вокруг мавзолея находились могилы знати. А в ногах мумии совершались человеческие жертвоприношения. Земное божество уходило под землю в окружении своих слуг, важнейшей функцией которых в загробном мире было подтвердить, кем при жизни был их властитель.

Неподалеку несколько лет назад было обнаружено совершенно иного свойства захоронение. Археологи нашли останки ребенка, который по многим признакам принадлежал к знатному роду чиму, но жил в эпоху после падения империи. В то время город Чан-Чан уже перестал существовать, и, как можно предположить, мальчика похоронили на том месте именно потому, что его никто не стал бы искать среди развалин, а значит и не потревожил бы его праха. Его положили в землю на берегу искусственного озера, лицом к небу — с таким расчетом, чтобы его мертвые глаза могли видеть богов: восход и заход Солнца и появление на небе яркой серебряной Луны, отражавшейся в черной воде озера.

Филипп и Даня так и не нашли сокровищ в Чан-Чане. Но когда мы прощались с Селио, он вручил мальчикам по крохотному кусочку морских раковин: «Много столетий назад мои предки укрепляли этими раковинами глину, чтобы построенный из нее город мог простоять как можно дольше, — сказал Селио. – Увезите эти обломки ракушек к себе на родину, у вас не возникнет с ними проблем на границе».