По следам инспектора Коэлью в Лиссабоне

В романе Роберта Уилсона A small death in Lisbon главный герой инспектор Зе Коэлью ведет свою подругу в популярный рыбный ресторан в Лиссабоне. Автор не особенно пытается скрыть место действия: хотя имя заведения не называется, адрес безошибочно указывает на то, что это Cervejaria Ramiro.

В романе действие происходит одновременно в двух временных срезах: в наши дни и во время второй мировой войны, когда нейтральная Португалия была наводнена беженцами, а также английскими и немецкими шпионами, пытавшимися перехватить друг у друга вольфрам. Приехав в Лиссабон, мы обнаружили, что в городе проходит выставка фотографий португальской столицы времен войны. Это помогает воссоздать для себя атмосферу города, который для кого-то был последней надеждой, а для кого-то – местом плетения хитроумных международных интриг; но для всех – роскошным, безумным, хаотичным, разгильдяйским и не похожим ни на один другой.

Что касается приключений, то они начались у нас еще на пути в Лиссабон, когда на пересадке в Милане авиакомпания оставила себе на память часть нашего и наших друзей Игоря и Гали Ивановых багажа. Отрешившись, таким образом, от своих пожитков, мы прибыли на площадь Кармо, где в маленькой семейной гостинице нам предстояло прожить ближайшие три дня. В сущности это большая частная квартира в старинном доме, комнаты которой сдают по отдельности, – весьма популярная в Лиссабоне форма проживания для иностранцев.

Нам, однако, не сразу удалось ощутить ее прелести. Звонок напрасно глухо разносился за дверьми. Никто не ждал нас в «резиновой» квартире, так что первый час в Лиссабоне мы провели на лестничной клетке, сидя на деревянных ступенях, издававших запах старой древесины, тлена, морской соли и ладана.

Впрочем, далее все более или менее устроилось, и мы, наконец, принялись впитывать в себя Лиссабон. Прямо из окна открывается фантастический вид на разрушенный землетрясением 1755 года собор Кармо. Это единственное напоминание о стихийном бедствии, полностью уничтожившем средневековый Лиссабон.

За руинами собора на холме – крепость Сан-Жоржи; ночью ее подсвечивают прожекторами, отчего крепостные бастионы как будто парят в черном небе.

Площадь Кармо у нас под окнами – тоже историческое место. Впритык к развалинам собора – казармы национальной гвардии. В апреле 1974 года, когда с бескровного военного переворота началась «революция гвоздик», в этих казармах забаррикадировался свергнутый премьер Марселу Каэтану. Солдаты, танки окружили казармы и приготовились к штурму. Все это время на довольно тесной площади Кармо продолжали собираться зеваки: тысячи людей, женщины, дети. Люди залезали на фонари и деревья, как если бы хотели увидеть матч по футболу. К счастью, кровопролития удалось избежать и свергнутого правителя на бронемашине отправили в аэропорт под улюлюканье толпы.

Сейчас на площади Кармо по выходным устраивается что-то вроде блошиного рынка – прямо под носом часового в будке, который стоит по стойке смирно у входа в казарму.

Однако не сидеть же остаток вечера у окна. Мы отправились на улицу Алмиранте Рейш в поисках того самого рыбного ресторана. Это не туристическое заведение. Пивная «Рамиро» — место, куда ходят лиссабонцы поесть свежих морепродуктов под пиво или молодое вино. Район, где она расположена, тоже далек от туристического лоска; большинство прохожих отражают всю географию бывших португальских колониальных завоеваний – от Африки до Азии. Уже напротив пивной к нам подошел молодой негр и стал что-то быстро говорить, из чего можно было только разобрать, что он нелегальный иммигрант из Анголы. Вообще-то Ангола, в которой много нефти, живет сейчас зажиточней своей бывшей метрополии, разоренной кризисом, но, как видно, не вся Ангола.

Но не мысли о состоянии мировой экономики посещают вас, когда вы втискиваетесь в тесный вход Cervejaria Ramiro, где, прежде, чем попасть за столик, надо отстоять небольшую очередь. Мимо проносятся официанты с подносами и тарелками, на которых – все богатство Атлантического океана, на берегу которого прилепилась Португалия. За стеклом аквариумов шевелят мощными усами и клешнями лангусты и морские крабы, разглядывающие своих сородичей, изображенных художником на керамическом панно, занимающем всю дальнюю стену пивной. Это Португалия, где даже пивные украшают, как дворцы, изразцовой плиткой «азулежу».

Жареные в чесноке и оливковом масле креветки сменяются отварными «сигалас», на смену которым приходят свежие устрицы, а затем официант торжественно вносит блюдо огромных жареных лангостинов. И все это под молодое алваринью, которое слегка пенится на языке: зеленое вино, от которого в голове появляется необыкновенная легкость, зовущая к новым приключениям в необыкновенном городе Лиссабон.

Остаток вечера мы провели на Праса ду Комерсиу, гигантской пощади, выходящей на набережную реки Тежу. После землетрясения 1755 года через эту площадь перекатывались волны цунами, которые неслись на город со скоростью курьерского поезда. В тот вечер Праса ду Комерсиу была захвачена волнами участников какого-то спортивного праздника: сотни человек в желтых футболках и велосипедных шортах плясали или разминались вокруг подсвеченной фиолетовым светом конной статуи португальского короля Жозе I.

Все это буйство красок и звуков требовалось срочно чем-то запить. Совсем недалеко от нашей «резиновой квартиры» помещается знаменитая кофейня Brasileira, где мы вознаградили себя ароматным португальским кофе и рюмкой портвейна. Хаотичные события первых часов в Лиссабоне стали как-то сами собой укладываться в голове. Пора было возвращаться на площадь Кармо под стены разрушенного собора, оставив на завтра хлопоты по вызволению чемоданов из цепких объятий португальской авиакомпании.