На рынке в Валенсии у меня разбежались глаза

Кулинарный глобализм – это когда вы в испанской Валенсии покупаете на рынке у торговки-испанки перуанский белый маис, сокрушаясь вместе с ней, что в наше непростое время мексиканского маиса днем с огнем не найдешь.

Возможно, это следует назвать кулинарным фетишизмом. Но для человека, прожившего в молодости в Латинской Америке несколько лет, увидеть гигантские – плоские, как пуговицы, — белые кукурузные зерна, из которых делают самую вкусную на свете мексиканскую похлебку «посоле», -слишком большое искушение. И таких искушений центральный рынок Валенсии Mercat посылает во множестве; собственно он и есть овеществленное искушение.

Что касается несколько преувеличенной любви к «посоле» в моей семье, то у меня есть на этот счет следующая история. В молодости мой муж довольно часто летал в короткие командировки в Мехико. Всякий раз он давал себе зарок посетить дом-музей Троцкого. (В действительности дом принадлежал мексиканскому художнику Диего Ривере, который на свою беду приютил революционера из России; Троцкий не долго занимал себя разведением кроликов и написанием теоретических трудов, а взял и соблазнил жену хозяина, художницу Фриду Кало. Впрочем, кто только эту развратную, но чертовски талантливую оторву ни соблазнял, — и мужчины, и женщины. Ну, а Троцкий, как известно, кончил плохо: его зарубил в том самом доме подосланный Сталиным испанский коммунист с подходящей фамилией Меркадер – «торговец»).

И вот мой муж всячески стремился побывать на месте этих драматических событий, но каждый раз не хватало времени. В один из приездов он потребовал у друзей, чтобы они при любых обстоятельствах свозили его к Троцкому. На радостях от принятого решения они там все загуляли, и наутро мысль о посещении музея русского революционера уже не казалась столь очевидной. Но Миша проявил настоящую выдержку, что с ним в подобных ситуациях иногда случается к вящему неудобству для окружающих. Его однокурсник Саша, проклиная троцкизм как явление, с похмельной головой отправился заводить машину, но поставил свое условие: вначале заедем, съедим по горшку «посоле» на опохмел души.

Надо же было такому случиться, что на этот день выпал какой-то важный религиозный праздник. Ни одно из знакомых заведений, где варят «посоле», не работало, и наши герои наматывали круги по Мехико с чугунными головами, пока на их счастье не сыскалась таверна, где их накормили дымящейся безумно острой да с соком лайма да с тортильями кукурузной похлебкой. Тотчас же густые текильные пары в их головах рассеялись, и историческая встреча с Троцким состоялась.

Это лирическое отступление, мне потребовалось для того, чтобы вы не удивлялись моим кулинарным причудам. Я действительно прикупила на рынке в Валенсии и южноамериканской кукурузы, и много еще чего диковинного. Например, венесуэльской кукурузной муки для приготовления венесуэльских же блинчиков «арепас» (у меня и про них есть история «из жизни»). И лучшего в мире шафрана из Ла-Манчи. И, наконец, эквадорскую приправу «ачиоте» — я о ней писала в блоге, когда недавно устраивала Неделю эквадорской кухни.

Рассказ о Mercat получается несколько сумбурным; это потому, что пишу под первым, весьма сильным, впечатлением от его посещения. Сегодня мы еще раз, уже более спокойно по нему походим, но первая встреча оказалась совершенно ошеломляющей. Мы довольно много рынков посмотрели в Испании, и все они по-своему хороши: и помпезная Бокерия в Барселоне, и симпатичный мадридский Сан-Мигель, куда ходят есть, а не покупать (рассказ о нем – в одном из ближайших постов), и великолепный рыбный рынок Кадиса. Но валенсийский Mercat превосходит их все, по той простой причине, что Валенсия – это земля лучших в Испании апельсинов, земля, родящая уникальный рис, единственно пригодный для паэльи, и невзрачные мелкие корнеплоды, из которых валенсийцы делают свой освежающий в жару национальный напиток «орчата», — так вот эта земля омывается морем, где все еще не перевелись великолепные морские гады и рыбы, — и все это свежайшее прямиком поступает на прилавки Mercat на суд самых строгих в Испании домашних хозяек.

О значении Mercat для валенсийца скажу только одно: в этом городе ресторанов навскидку раза в два меньше, чем в Мадриде. И это хороший знак. Потому что если где-то в Испании новейшие времена не отучили людей готовить дома, то это именно в Валенсии. Оттого и нескончаемые споры на тему о том, можно ли в Валенсии в ресторане съесть приличную паэлью. Сами валенсийцы утверждают, что это почти невозможно, потому что настоящую паэлью делают только дома (так в Москве когда-то говорили про борщ).

Надеюсь, вы поняли, почему единожды побывав на Mercat, человека тотчас тянет туда вернуться. Что мы в следующий раз с вами совместно и проделаем.