«В Мадриде полно мальчиков по имени Пако…» Так начинается рассказ Эрнеста Хемингуэя «Столица мира». В июле исполнилось пятьдесят лет со дня самоубийства писателя. Если круглые даты имеют какой-то смысл, то он в том, чтобы отвлекать от повседневности.
Я давно не перечитывала Хемингуэя. Когда-то в молодости он нам с Мишей очень нравился. Настолько, что однажды, собрав все имевшиеся в доме детективы, мы отнесли их в букинистический магазин и обменяли на сильно потрепанный четырехтомник Хемингуэя: в те времена просто так купить его было невозможно.
На прошлой неделе мы ездили с мужем на несколько дней в Мадрид и решили посвятить поездку поискам мест, связанных с Хемингуэем. Разумеется, эти места должны были быть как-то еще связаны с едой и выпивкой: двумя излюбленными занятиями писателя (и нашими). В отличие от нас, впрочем, Хемингуэй еще и писал в Мадриде.
Он бывал здесь подолгу, приехав впервые в конце 20-х годов, а в последний раз — в 1960 году, за год до смерти. Из всех городов, которые он любил и в которых жил, (Париж, Гавана, Памплона), Марид – самый хемингуэевский. Он называл его «самым испанским» городом Испании, имея в виду, вероятно, что в Мадриде можно найти людей, традиции, вкусы со всей страны.
Удивительно при этом, что Мадриду в книгах Хемингуэя посвящено не так много страниц. Вот начало рассказа «Столица мира»:«В Мадриде полно мальчиков по имени Пако — уменьшительное от Франсиско, — и есть даже анекдот о том, как один отец приехал в Мадрид и поместил на последней странице «Эль Либераль» объявление: «Пако жду тебя отеле Монтана вторник двенадцать все простил папа», и как пришлось вызвать отряд конной жандармерии, чтобы разогнать восемьсот молодых людей, явившихся по этому объявлению».
В самом конце повести «И восходит солнце» герои Джейк и Бретт заходят в знаменитый мадридский ресторан «Ботин» — рассказ о нем впереди; — можно найти еще несколько подобных кратких упоминаний, и это, в сущности, все.
Зато Мадрид, в котором жил Хемингуэй, необычайно богат адресами и названиями. По сути дела это весь исторический центр вокруг Plaza Mayor. Без особого преувеличения можно сказать, что любое старинное кафе, любой более или менее известный бар в округе – а их многие десятки, если не сотни, — хоть раз да удостаивались внимания писателя. Те, кому повезло меньше, пытаются отшучиваться. Над одним из заведений на улице Кучильерос имеется вывеска по-английски: «Здесь никогда не ел Хемингуэй».
Особый смысл этого забавного объявления заключается в том, что наискосок расположен тот самый ресторан «Ботин», в котором Хемингуэй просиживал часами. К годовщине смерти писателя его портрет и цитата из книги заняли почти всю витрину ресторана.
Но в целом никакой особой хемингуэевской шумихи в Мадриде не наблюдается. Туристов летом немного, благодаря чему мы каждый день ходили по музеям: даже в «Прадо», в котором часто бывал Хемингуэй, не было очереди. Многие мадридцы в июле уезжают от летней жары к морю или на север. Город почти пуст, в 7 утра на Plaza Mayor – ни души. Такого Мадрида, без толп приезжих, я еще никогда не видела, и надо сказать, что изумительно красивый город от этого становится еще краше.
Наутро площадь Puerta del Sol украсилась многочисленными палатками и антиправительственными плакатами, а конная статуя короля Карла Третьего — целым транспарантом и какой-то цветной тряпкой.
Как говорят, подобных массовых выступлений Испания не знала со времен довоенной Республики, которые застал Хемингуэй. В этом смысле нам вдвойне повезло.
Начиная с завтрашнего дня, я буду рассказывать об этой короткой, но оказавшейся очень насыщенной поездке в Мадрид.