На подъезде к долине Вера в Эстремадуре на проселочной дороге стоит щит, сообщающий, что вы въезжаете на исторические земли «императорского уединения».
Дорожный знак отсылает к событиям полутысячелетней давности. Император Священной Римской империи Карл Первый, он же испанский король Карл Пятый (тот самый, который бодро скачет на коне на полотне Тициана в Прадо), устав от бесконечных войн с маврами, турками и голландцами, изнемогавший от подагры, из-за которой даже на битву ему приходилось выдвигаться на носилках, отрекся от престола в пользу своего сына Филиппа Второго.
Император уединился в монастыре Юсте в Эстремадуре, где для него специально построили дворец, чем монастырь Юсте прославился в числе многочисленных других испанских монастырей, которым в этом отношении повезло меньше.
В наши дни славу монастыря Юсте, однако, поддерживает нечто совсем иное, хотя и столь же древнее и имеющее непосредственное отношение к испанской короне. Это скромный красный перец, из которого производят уникальную испанскую паприку Pimenton de la Vera.
Считается, что Колумб привез этот перец из одного из своих плаваний в Индии и вручил его как дар испанским монархам. Те, в свою очередь, доверили дело выращивания заморского чуда на испанской земле монахам монастыря Юсте.
Прервемся на этом месте. Я давно мечтала попасть в долину Вера, откуда родом этот культовый для испанской кухни продукт, Pimenton de la Vera. Даже если вам никогда не доводилось пользоваться этим ярко-красным порошком с необыкновенным копченым ароматом, вы могли встретить его следы во множестве испанских продуктов и блюд. Например, испанская копченая колбаса, чорисо, немыслима без паприки.
Как известно, паприку производят и в некоторых других местах, например, в Венгрии. Но испанская отличается от нее своим копченым ароматом. И этот копченый привкус имеет непосредственное отношение к монахам из монастыря Юсте.
Дело в том, что климат долины, расположенной у подножья гор, имеет свои особенности. Лето здесь испепеляюще жаркое, а с осенью наступает сезон дождей. Собранный урожай перцев невозможно высушить под открытым небом, как это делали индейцы в Америке. Монахи изобрели свой способ высушивать перцы. В двухэтажных сараях на первом этаже разводят огонь, жгут дубовые дрова, благо дуб, в том числе идущий на эти цели каменный дуб, — самое распространенное дерево Эстремадуры. На втором этаже, на деревянном полу, раскладывают свежие перцы. Дым проникает через широкие щели в полу и сушит перцы, заодно коптя их.
Этот дедовский способ до сих пор используют фермеры долины Вера, благодаря чему паприка получает свой уникальный вкус.
Увидеть процесс на всех его этапах своими глазами мне не довелось: сбор урожая перцев начинался через две недели после нашего приезда, соответственно и фабрики по производству паприки простаивали без дела. Но кое что мы все-таки увидели и даже побывали на одной из фабрик, где прошли по всей технологической цепочке – от момента, когда мешки с сухими перцами поступают в цеха, до момента, когда уже готовая красная паприка расфасовывается в гигантские мешки и в маленькие коробочки.
Фабрика расположена в небольшом городке Хараис-де-ла-Вера, который именует себя «всемирной столицей паприки». На подъезде к Хараису нам встречались большие табачные поля и небольшие посадки красного перца. Около одного поля остановились.
Фермерский дом, напротив поленница дубовых дров, как крепостная стена, перед входом гранатовое дерево с уже созревшими гранатами. Маленькая собачонка подняла громкий лай, который эхом разносился по мирной долине и замирал где-то у подножья красных гор. Мы подождали, когда лай привлечет внимание хозяев, но хозяева так и не появились.
Я прошлась по полю, на котором уже вызрели красные стручки перцев. Рядом росли огромные сизые баклажаны, а еще чуть подальше — круглые эстремадурские дыни. Через дорогу начинались табачные поля. А неподалеку от дома высилось хранилище табака, его стены в дырочку позволяли увидеть вывешенные на просушку табачные листья.
В долине Вера одновременно выращивают и табак, и перец. Обе культуры, как мы знаем, попали сюда из Латинской Америки.
В городе Хараис-де-ла-Вера одна главная улица, которую мы проехали насквозь в поисках фабрики паприки. И таковая нашлась прямо среди жилых домов. Управляющий Фелипе Санчес Транкон, мужчина средних лет с мягкой внешностью университетского преподавателя, был несколько сбит с толку нашим визитом. Фабрика еще не работает, к началу нового сезона оборудование разобрано – что же тут осматривать. Но довольно быстро дал себя уговорить провести нас по пустынным цехам и рассказать о производстве.
Не стану утомлять вас деталями того, как сухой перец пневматическим путем подается в жернова мельниц, которые в несколько приемов измельчают его в красный порошок. Главное в том, что вся предварительная работа по сушке и копчению перцев производится на фермах. У фабрики нет какого-то одного постоянного поставщика.
Чтобы не зависеть от качества урожая у одного фермера, предприятие делает смесь паприки из разных источников. Это позволяет поддерживать стабильное качество.
Паприка в Испании бывает трех видов: острая, сладкая и кисло-сладкая. Зависит ее вкус исключительно от соответствующего сорта перца. Ну, и, естественно, от традиционного способа копчения перцев на дубовых дровах.
Посмотреть на то, как устроена коптильня, можно в единственном в своем роде музее паприки, который гордо расположился на главной городской площади Пласа Майор. Площадь крохотная и очень уютная; это самая маленькая Большая (главная) площадь из всех, что мне доводилось видеть в испанских городах. Два этажа экспозиции рассказывают историю паприки в Испании – от времен Колумба до наших дней.
Пора было покидать гостеприимный городок Хараис-де-ла-Вера. Перед тем, как тронуться в путь, заглянули в ближайший бар. Несколько мужчин, сидевших у стойки, пили красное вино и с интересом принялись изучать приезжих. Мы взяли по стаканчику пива и тушеные свиные уши на закуску. Соус был ожидаемо красного цвета и сообщал неземной аромат испанской паприки.