Американский авианосец «Мидуэй», носящий название одноименного острова, у берегов которого в годы Второй мировой войны произошло крупное морское сражение, заложили в разгар войны, но спустили на воду через неделю после капитуляции Японии. На протяжении первых десяти лет он был самым большим кораблем в мире.
Сейчас «Мидуэй» стоит на приколе в порту Сан-Диего и является музеем, ежегодно принимая свыше 1 миллиона туристов. Для сравнения: в самом посещаемом музее мира, Лувре, бывает 8 миллионов посетителей, в Эрмитаже – 4 миллиона.
Так что, оказавшись во время поездки в Калифорнию на полдня в Сан-Диего, мы не избежали искушения заглянуть на авианосец.
О размерах корабля можно судить по-разному. На меня произвели впечатление такие цифры: ежедневно на «Мидуэе» выпекали по 500 сладких пирогов на десерт и тысячу буханок хлеба. Команда из 4,5 тысяч моряков каждый день съедала по 13,5 тысяч порций еды.
Военные парикмахеры ежегодно делали 80 тысяч стрижек.
Разумеется, военные корабли строят не для того, чтобы на них обедать или стричься: они нужны для того, чтобы во время войны убивать людей, а в мирное время — пугать другие страны.
Война во Вьетнаме, в ходе которой самолеты авианосца «Мидуэй» бомбили Северный Вьетнам, окончилась, когда я училась в девятом классе, но в памяти осталось смутное воспоминание от названия корабля наряду со словосочетанием «американская военщина», ежедневно повторяемым с экранов советского телевидения.
За почти полвека службы «Мидуэй» принял участие в двух войнах — помимо вьетнамской еще и в операции «Буря в пустыне», — но вероятно, самым героическим эпизодом его карьеры стала история спасения южновьетнамского летчика Ли Бынга.
Это было в самом конце вьетнамской войны, когда авианосец принял на борт самолеты и вертолеты отступавших из Южного Вьетнама войск вместе с сотнями бежавших американцев и вьетнамцев. Неожиданно в воздухе появился маленький гражданский самолет «Сессна» и принялся кружить над кораблем. За штурвалом находился майор южновьетнамских ВВС, который умудрился под огнем угнать самолет, впихнув в двухместную кабину жену и пятерых детей.
Найти в открытом море без современной локационной техники даже такой большой корабль – что искать иголку в стоге сена, но майору Ли это удалось. Совершив несколько облетов авианосца и рискуя, что его собьют, вьетнамец сбросил записку, в которой просил убрать с посадочной палубы лишние вертолеты, чтобы посадить самолет. «У меня топлива на час. Спасите меня, жену и пятерых детей», — говорилось в записке.
Убрать вертолеты? Капитан авианосца принял необычное решение: сбросить за борт боевую технику, мешавшую посадить самолет. Впоследствии посчитали, что утопленные вертолеты стоили 10 миллионов долларов.
Вьетнамский майор успешно посадил «Сессну», став тем самым первым вьетнамцем, когда-либо приземлявшимся на палубу авианосца. Американских моряков так впечатлила отвага вьетнамского майора, что они скинулись на обустройство его семьи в США. Капитана «Мидуэя», сбросившего вертолеты в море, не стали отдавать под суд.
Для того, чтобы сегодня попасть на американский авианосец, не требуется совершать никаких подвигов. Буднично покупаете в кассе билет и проходите на корабль, где в вашем распоряжении 400 гидов и добровольцев, готовых часами показывать корабль.
Верхняя, взлетно-посадочная палуба уставлена воздушными аппаратами морской авиации; они стоят настолько тесно, что некоторым самолетам сложили крылья. Если бы сегодня потребовалось сажать на нее самолет, пришлось бы, как в 1975 году, сбрасывать вертолеты в море. Но вся выставленная на палубе техника – музейная, и туристы расхаживают среди бывших боевых машин, делая селфи.
Около одного из самолетов пожилой подтянутый ветеран вел экскурсию, как вдруг откуда-то послышались звуки американского гимна. Женский голос все громче выводил мелодию, и кто-то из туристов спросил: «Это ведь гимн?» «Да, это гимн», — ответил экскурсовод и, отойдя чуть в сторону, стал по стойке смирно.
Когда мелодия отзвучала, он пояснил: «Кого-то провожают на пенсию. Несколько лет назад и для меня так исполняли гимн на палубе».
Я ничего не понимаю в военной технике, но у вас есть возможность рассмотреть сопровождающие этот пост фотографии, на которых из-за самолетов и вертолетов видны жилые дома Сан-Диего.
Самого города, одного из самых больших в Америке, мы толком не видели, посвятив основное время поездке на Национальный монумент Кабрильо, о котором я писала на днях. Путь к монументу проходит по холмам, на которых расположено военное кладбище Форт-Роузкранс.
Первые захоронения здесь были сделаны в середине XIX века во время американо-мексиканской войны, в результате которой американцы отторгли у Мексики половину ее тогдашней территории, включая Калифорнию. Каждая новая война, в которой участвовала Америка, включая и Вторую мировую, добавляла новые одинаковые белые столбики, ровными рядами разбегающиеся по зеленым холмам. С одной стороны кладбище смотрит на залив Сан-Диего, с другой – на Тихий океан.
Сейчас безукоризненный порядок в Форт-Роузкранс поддерживает государственное ведомство по делам ветеранов. Когда физические возможности территории, занимающей 31 гектар, будут исчерпаны, кладбище передадут в ведение управления по делам парков.